б) сегодня же ночью официальный Берлин обращается к Москве и Христиании с предложениями о посредничестве, и о проведении трехсторонних консультаций в Стокгольме в самые ближайшие дни;
в) заинтересованным кругам в Христиании делаются предложения, о сути которых в отношении Норвегии я писал выше, а также гарантируется крупные контракты и денежные вливания в экономику со стороны Германии;
г) объявляется перемирие на 72 часа, которое может быть продлено в зависимости от сроков начала и окончания переговоров в Стокгольме;
д) по итогам переговоров Норвегия признает Шпицберген территорией России, а Россия признает Медвежий территорией Норвегии;
е) отдельно оговаривается что пребывание подданных Германии и Единства на территории Медвежьего будет свободным, на острове могут быть открыты русские и германские торговые фактории, открыты концессии, построены метеорологические станции, но мы, со своей стороны, обязуемся не размещать там военные контингенты.
Все это, как мне представляется, поможет нам вырвать Норвегию из лап британского льва и усилить наши совместные позиции в Гренландском, Норвежском и Северном морях, тем более что никто не исключает возможности отдельного договора с Норвегией о размещении на материковой территории королевства нескольких русских и германских военных баз.
Смею выразить собственное мнение – Париж стоит мессы, а остров Медвежий стоит Норвегии.
По остальным вопросам двухсторонних отношений предлагаю буквально завтра, 13 мая 1919 года, встретиться в Цюрихе, куда я готов вылететь незамедлительно, сразу после получения соответствующего сигнала от тебя.
Прими и проч.
Твой кузен Вилли.
Потсдам, Новый дворец,
12 мая 1919 года.»
Барабаню пальцами по столешнице. Вот же жучара! Да, Вилли палец в рот не клади – откусит по самое не балУйся.
Нет, определенный резон в его предложениях был. Да, Медвежий был нужен мне, как военная база, нависающая над Британией, Гренландским, Норвежским и Северным морями, но, с другой стороны, если действительно удастся выдавить из нового правительства в Христиании договор на размещение пары-тройки наших военных баз на территории Норвегии, то мы нависнем прямо над Британией. Тем более что Медвежий находится слишком далеко, а защищать его очень трудно. Предложения же о размещении на острове всякого рода факторий и метеостанций, то оно справедливо и решает многие цели, ради чего все затевалось. Да, Норвегия сохраняла за собой здесь зону экономических интересов, включая зоны вылова рыбы, всякого рода нефтяные поля и прочие месторождения, но, думаю, о чем-то и здесь можно договориться.
В частности, о том, чтобы под демилитаризированные обязательства не подпадала совместная норвежско-германо-русская база по охране острова. А то еще придут злобные лаймы, и все отнимут))). Ну и разрешение садиться на дозаправку нашим самолетам, включая военные, следующих на Шпицберген.
А Вилли действительно жук! Наверняка вся схема была расписана в качестве вариантов заранее. Правда это был лишь теоретический, фантастический вариант, который не предполагал пассивности британцев, героизма норвежцев и, главное, идиотизма Колчака. Теперь я понимаю, почему «Правитель России» в моей истории все профукал. Даже боюсь предположить, чем бы закончился у меня штурм Константинополя, если бы мне действительно пришлось брать его со стороны моря, как это предполагалось при Николае.
Ладно, это все пустое. Что ж, при соблюдении определенных условий, Медвежий стоит уменьшения влияния Британии в зоне наших интересов. Если все пройдет так, как предлагает Вилли, то возможные базы английского флота удаляются от Романова-на-Мурмане на две с половиной тысячи километров, правда приближаются возможные германские и создается реальная возможность присоединения в Нордическому Союзу Швеции, но пока нам это не так критично. К тому же чем больше Германия будет занята в Скандинавии, тем меньше у нее будет сил на нашу сферу интересов в Центральной и Восточной Европе. Да и острую проблему с Венгрией и прочими остатками Австро-Венгрии нужно немедленно решать.
Лучше пусть Германия двигает Британию на севере, чем сцепится с нами за Венгрию на юге.
Да, надо лететь в Цюрих. Надо решать. Надо разруливать ситуацию.
Выставив на время князя Искандера за дверь, и оставшись в кабинете с Министром информации с глазу на глаз, интересуюсь.
– Что скажете, Борис Алексеевич?
Суворин сложил лист сообщения и покачал головой.
– Ситуация непростая, Государь! Подать в нашей прессе сие происшествие в качестве победы нашего оружия будет довольно сложно. Займет ли наша армия остров по итогу?
Качаю головой.
– Вмешалась большая политика. Пока нам выгоднее взять паузу.
– Довольно скверно. Что ж, подумаем, как тут нарисовать если не победу в битве, так победу какую-то иную.
– Ну, несколько соображений у меня появилось. Первое. Нужно, используя ваши каналы, обильно вбросить в головы масс, что норвежцы – молодцы, сражались доблестно, и лишь ночь спасла остатки их сил от поголовной героической гибели. Мол, собирались стоять до последнего защищая остров, что достойно уважения, а Единство всегда чтит и уважает героев, и с уважением относится к честному и героическому солдату, даже если это солдат армии противника. Как, к примеру, чтили немцев, погибших в битве при Моонзунде или в сражении в бухте Стения. Можно вспомнить о том, что я и германский рейхсканцлер возложили венки на месте гибели моряков «Гебена» и «Бреслау», стоявших до последнего. В общем, больше героического пафоса и восхищения. Короче, что это не наши раздолбаи, а это норвежцы – молодцы. И, разумеется, случаи героизма наших солдат в этом бою.
Граф кивнул, записывая.
– Второе. Отдельно описать героизм моряков крейсера «Память Меркурия» и лично князя Сергея Георгиевича Романовского, 8-го герцога Лейхтенбергского, все-таки член Императорской Фамилии, проявил чудеса героизма, что-то там потопил и все такое. Разберетесь по месту сами. Особо отметьте, что его профессионализм помог спасти многих моряков из экипажа крейсера, когда он сквозь бурное море, в полной темноте вел пылающий крейсер сквозь камни. В общем, все, как вы умеете, Борис Алексеевич. В меру патетики и всего такого. Но побольше героических красок.
Ну, да, «хочу в сине-зелёных тонах и радость». Мне такая постановка задачи весьма хорошо известна из личной практики. Ничего, пусть графский титул и мои немалые выплаты оправдывает.
Словно услышав мои мысли, Суворин посмотрел на меня и кивнул серьезно.
Продолжаю.
– Кстати, можете сообщить прессе, что я послал приветствие героическому экипажу крейсера «Память Меркурия». Можно еще что-то о героизме тех самых моряков брига «Меркурий» в русско-турецкой войне и все такое. Параллели и прочие отсылки. Мол, не посрамили. И вся Империя, как один человек, переживает сейчас за судьбу выброшенных на берег рядом с норвежскими позициями наших доблестных моряков. В общем, составьте текст, я подпишу. Лично про князя Романовского не забудьте упомянуть. И, да, возможно, было бы полезно послать телеграмму уважения норвежскому адмиралу с какими-нибудь словами из того, что я упоминал в первом пункте. Это будет полезно использовать и в Норвегии и внутри России, чем подкрепит все тот же пункт первый. Ну, и приветственный лист славным морякам русской эскадры. И лично адмиралу Колчаку.
Граф усмехнулся и кивнул, записывая.
Иду дальше.
– Третье. Особо сделайте акцент на возмутительном и позорном поведении британцев, которые подставили союзника под удар и бросили его умирать на поле боя, цинично глядя со стороны. Эту тему нужно продвигать в прессе Единства, и, в адаптированном варианте в прессе Скандинавии, в первую очередь, в самой Норвегии. Задействуйте в частности структуры и газеты господина Проппера.
Суворин записал и заверил:
– Все будет в лучшем виде, Государь.
